Статьи

Мужество жить

05.10.2004

Бесланская трагедия острой болью отозвалась в сердце каждого православного христианина.

5 сентября в храмах Владивостокской епархии прошло поминовение погибших во время трагических событий в республике Северная Осетия-Алания.

Воскресные богослужения, собирающие большое количество верующих, дополнилось панихидами и заупокойными литиями. Православные христиане молились, чтобы Господь даровал погибшим вечный покой и вечную память.

В своих проповедях священнослужители обличали зло террора и призывали молиться о том, чтобы Господь исцелил раны, облегчил страдания жертв вселенского зла, потерявших родных и близких.

Архиепископ Владивостокский и Приморский Вениамин:

- Дорогие братья и сестры, жители богоспасаемого града Владивостока, Приморского края!

Мы живем в непростое время. Россию постигают великие бедствия. Они совершаются с завидным постоянством. Но последняя трагедия - теракт в республике Северная Осетия-Алания, в городе Беслане - самая вызывающая и беспрецедентная. Такого еще не было в истории нашей Родины, чтобы вот так самое дорогое наше сокровище – дети - были взяты в заложники. Их жизнью, их страданиями, их кровью рассчитываться в политике. Это преступно, этот кошмар не поддается оценке здравого смысла. Кровью детей написаны требования, которые надуманы и неисполнимы. И все это для того, чтобы еще раз ударить по основам российского бытия, чтобы взбунтовать русский народ, поколебать его основы, заставить дрожать перед наглой и страшной закулисной мировой силой.

Многое говорит о том, что совершился этот теракт, безусловно, не какими-то отдельными силами, находящимися у нас на территории России, а направлялся, безусловно, из мирового центра. Это был спланированный зверский акт. Невольно возникают ассоциации с терактами в воздухе в Америке 11 сентября 2001 г. Два «Боинга» - один за другим взрываются, и у нас один за другим падают два «Ту» возле Ростова и Тулы. А еще взрывы в Москве, а потом - в школе.

Мы находимся на особом военном положении. Министр обороны объявляет, что Россия находится в положении войны. Все это очень печально. Когда-то мы знали врага в лицо, и пели песню «Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой…», на священный бой. Теперь этот враг невидим. Он может находиться в Кремле, на Кавказе, в Америке и в других местах – повсюду. Нет границ для этой силы, которая диктует свои условия. Можно винить Чечню, арабов, мусульман. Но верно ли это будет? Здесь чувствуется нарастание всемирной агрессии. И перед этой всемирной агрессией врагов невидимых нельзя пасовать. Нужно выявить их, показать, кто вершит зло и тогда, наверное, победа над ними уже наполовину будет одержана. Потому что всякое зло делается в темноте, и на солнце, на свет оно не желает показываться. Мы должны сплотиться перед этим общим врагом, держаться вместе. Вопрос в том, что же нас будет сплачивать? Страх? Нет! Нас должна сплотить вера православная. Только в ней Россия всегда черпала силу. От того, насколько Россия была православная, христианская, настолько она была могущественна.

В наше время, когда мы живем в идеологической пустоте, особенно надо подумать о душе и заполнить ее не злом, а любовью Христовой, добротой Христовой и - священным гневом против всякого зла, идущего на нас. В этом теракте, в этих последних событиях, зло коснулось своим жалом смерти детей – ангелов, о которых Господь сказал, если кто соблазнит одного из малых сих, то лучше бы ему быть не рожденному, а если же родился, то одеть ему жернов мельничный и бросить его в пучину морскую. Настолько Господь предупреждает нас, чтобы мы не соблазнили дитя. Но здесь не только соблазн, здесь рука палача поднимается на беззащитное дитя. И это страшно. И это позорно. И это кощунственно. Это направлено против христианской заповеди – против Христова наставления.

Я думаю, что нам надо быть бдительнее и сплоченнее, чтобы всем вместе – народу и правительству - противопоставить силу Божию этому дьявольскому, адскому злу. Если с нами Бог и мы с Богом, то Россия устоит, Россия не дрогнет. Добро не будет побеждено всемирным страшным злом. Победа будет за Богом.

Игумен Иннокентий, руководитель миссионерского отдела Владивостокской епархии:

- Не сомневаюсь, что серия последних террористических актов в России, а особенно в Беслане, имеет религиозную основу. Не надо говорить, что у террористов нет веры. Все хорошо понимают, кто они. А большинство от них пострадавших в Беслане – православные крещеные дети. Поэтому пусть некоторые исламские лидеры и богословы объясняют: почему, по их мнению, правоверный, убивающий неверных попадает в рай?

Мусульманский мир неоднороден. Существует несколько центров и в России, и в мире. И если один муфтий осуждает террористов, то какой-нибудь арабский богослов им сочувствует. В целом же мы видим, что ислам стремятся все больше распространять. Показательный пример – Африка. Этот континент расстается с христианством (в католической и протестантской) и переходит под зеленый флаг. Если выбор веры – это свободный выбор совести, то вопросов нет. Но когда он связан с насилием, угрозой и проч. – это не может не вызывать сопротивления.

В России мы тоже имеем дело с сознательным распространением ислама среди не этнических мусульман, русских в частности. Поэтому мы не можем уклониться от контр-миссии. Думается, что нашим миссионерам следует заняться изучением вопросов православно-исламской полемики.

В Православной гимназии Владивостока прошел митинг протеста против терроризма.

Учащиеся гимназии, 140 человек, учителя, родители выразили свое возмущение против подобного ведения войны, когда стреляют в спину самым беззащитным - детям.

В своих выступлениях ребята говорили, что, изучая на уроках истории Великую Отечественную войну, они никогда не думали, что эти страшные события могут повториться. Но война идет. Она без линий фронтов, без армий и без правил. Кто ведет эту войну? Где совесть людей, допустивших ее, как могли они спокойно жить, еще летом подготовив страшный взрыв, унесший 170 жизней беззащитных детей? Как смогли люди дойти до того, чтобы продать свою совесть за деньги? Неужели у них нет детей? Или это не люди? Когда-то они тоже были маленькими детьми и ничем не отличались от остальных. Когда их сердца перестали быть человеческими? Такие вопросы себе задавали и ребята, и учителя и собирали пожертвования для пострадавших в Беслане.

Протоиерей Игорь Талько, директор Православной гимназии г. Владивостока:

- Человек может подниматься до высот святости и опускаться до глубин ада. Это событие как раз и показывает те глубины ада, до которых опустились, стрелявшие в детей террористы. Мы видим, как все больше на нашу землю приходит бед и скорбей. Взрывы раздаются по всему миру. Это говорит о том, насколько люди отступили от Бога, перестали исполнять Его заповеди. Как писал Ф.М. Достоевский: "Когда нет Бога в сердце моем, все мне позволено". Отступая от Бога, предавая Его, человек становится служителем зла, источник которого в бесовской природе, обильно населяющей наше воздушное земное пространство. Не признавать этого, не замечать, не бороться с этой силой - это все равно, что соучаствовать в преступлении. Для православного христианина щит борьбы против сил зла- это вера в Бога, стремление исполнять Его заповеди, покаяние, молитва церковная и домашняя, и любовь друг к другу. Несчастье может случиться с каждым из нас. И как важно протянуть друг другу руку помощи.

Дай Бог всем нам сохранить здравие души и тела, не ожесточиться, не озлобиться и не впасть в тяжкое уныние, сделав из произошедшего соответствующие выводы.

Диакон Андрей Кураев, доктор богословия, профессор московского Свято-Тихоновского Богословского института:

-В эти дни все мы думаем о том, как найти мужество пережить бесланскую трагедию. Но невозможно уйти и от другого вопроса: какие чувства двигали террористами? Невозможно, чтобы здесь на первом месте были деньги или политический расчет. Без фанатичного религиозного чувства такое преступление невозможно. Ставит он и еще один важный вопрос: как на это преступление реагирует исламский мир?

Боевики уже с утра стали издеваться над захваченными детьми. «Мы все раздетые сидели, и террорист увидел у меня крестик на шее», — рассказывает 13-летний Саша Погребов. В это время под окнами школы рвануло первый раз. Мальчишку потыкали стволом в грудь, потом потребовали: «Молись, неверный!» Саша крикнул: «Христос Воскресе!» И тогда бандиты стали бросать в переполненный спортзал гранаты. «Саша понял, что терять больше нечего. Среди взрывов и криков он что-то закричал, а что, и сам не помнит, и бросился в открытое окно. А за ним побежала еще сотня детей», - так его рассказ передает «Комсомольская правда».

Даже если бы не было эпизода с Сашей Погребовым, все равно пришлось бы сказать, что происшедшее в Беслане — не просто преступление. Это религиозное преступление. С криком «Аллах акбар!» террорист убивает людей, принося их в жертву своей религиозной идее.

Поэтому оценка этих, говоря юридическим языком, «деяний» не может подниматься выше той планки, которую подчеркнул Патриарх Алексий в послании к Президенту РФ В.В. Путину в связи с гибелью заложников в Беслане: «Сбросив все маски, терроризм явил свое сатанинское лицо: поправ все святое, Бога не боясь и людей не стыдясь, так называемые “борцы за свободу” подняли свои обагренные невинной кровью руки на детей».

Христианин, принесенный в жертву сатанистом, безусловно, попадает ко Христу — к Тому, Кто никого не приносил в жертву Себе, но Себя принес в жертву за всех. Таков был путь первых русских святых: мучеников Феодора и Иоанна (память 12 июля по ст. ст). В 983 году киевские язычники хотели принести в жертву своим богам сына Феодора — Иоанна. Христиане не высказали своего согласия на это — и были убиты.

Этот эпизод стоит сопоставить с историей, имевшей место в Константинополе в том же Х веке. Византийский император Лев, раздумывая над тем, почему арабские армии раз за разом одолевали войска римлян, решил, что дело в более высоком религиозном духе арабов. Их религия обещает каждому «шахиду», павшему на поле, немедленное вхождение в мусульманский рай. Император решил, что подобной верой надо воодушевить и своих воинов. И потому потребовал от Константинопольского патриарха св. Николая Мистика причислять к лику святых всех воинов, павших на войне с арабами. Но патриарх отказался, ответив императору, что и оставшиеся в живых воины только по снисхождению допускаются к принятию Святых Таин, от которых они должны были бы отлучаться на пять лет как пролившие кровь. Мотив Патриарха понятен: нельзя воевать без ненависти. А ненависть опаляет душу. Как пожарник, бросившийся в огнь и спасший ребенка, тем не менее получает ожоги и нуждается в лечении, так, по смыслу церковных канонов, и воин, вернувшийся с войны, нуждается в духовном лечении и покаянии, а потому подлежит временному отлучению от Причастия. Что же касается павших воинов, тот тут нельзя всегда быть уверенным в том, что человек, погибший в бою, воодушевлялся в нем не злобой и жаждой мщения, а желанием защитить своих любимых.

Но когда речь идет о павших без оружия в руках, тут религиозные последствия более ясны. Может быть, от имени Церкви пора провозгласить анти-шахидскую «догму»: люди, убиваемые фанатиком сатанинской секты, приемлются Господом независимо от того, как эти люди ранее жили на земле.

Такого рода уверенность нужна нам сегодня, чтобы нейтрализовать главную бомбу, которую пробуют взорвать террористы в наших умах. Они хотят взорвать наши умы страхом, парализовать нашу волю. Как же избавить нас от комплекса затравленной жертвы, если смерть и в самом деле может быть везде?

Мужество может вернуть только религиозное мировоззрение. Потому что только оно вообще способно избавлять от страха смерти. Только религия позволяет смотреть через смерть — дальше. Без веры в Божий Промысел и в даруемую Им Вечность сегодня уже затруднительно входить в метро и аэропорты.

Конечно, когда я говорю о сатанинских наитиях, обдержащих террористов, я не утверждаю, будто сатанизм — это оценка ислама. Очень разные люди исповедуют ислам и очень по-разному они переживают и осмысливают свою веру.

Например, 6 сентября в московском метро ко мне подошел мужчина с лицом, по которому принято догадываться о «кавказской национальности». Он сказал, что нашел на улице нательный крестик и не знает, что с ним теперь делать. Мой совет отнести крестик в храм он отклонил следующими словами: «Я мусульманин. В ваши храмы заходить не могу. Но и выбросить крестик совесть не позволяет. Возьмите его себе!..»

История порой преподносит неожиданные сюрпризы. Кто бы мог подумать, что в начале XXI века судьба человечества окажется в руках мусульманских богословов? Исламская умма (община) устроена иначе, чем Православная или Католическая Церкви. Умма управляется учеными: личное образование значит больше, чем прохождение через церемонию посвящения. Голос ислама — это голос улемов — знатоков богословия. Эти люди, не менее 12 лет своей жизни посвятившие изучению Корана, получают право на его публичное истолкование. И от них сегодня зависит, как будет истолкована кораническая заповедь джихада. От них зависит, приложат ли они высокое имя «шахида» (мученика) к террористам, взрывающим себя вместе с детьми «неверных», или же назовут их террористами, самоубийцами и убийцами детей.

Исламские лидеры России считают, что терроризм от имени ислама есть прежде всего терроризм и потому по сути своей — антимусульманская деятельность. Но есть и иная позиция: «Использование на российской территории женщин в качестве “шахидок” разрешили и даже рекомендовали религиозные авторитеты — ваххабитские улемы (ученые) из Саудовской Аравии, а на практике реализовал ваххабитский эмиссар — саудовский “амир” Абу-аль-Валид» (А.Игнатенко. Индустрия самоубийства // «Независимая газета» от 2.09.2004). А ваххабитский улем Салман аль-Ода, внедряющий через интернет идею о соответствии канонам ислама самоубийственных террористических актов в Чечне, являлся до недавнего времени деканом в саудовском исламском университете «Умм аль-Кура», расположенном в Мекке.

Может быть, терроризм — это следствие искаженного понимания Корана? Если власти Саудовской Аравии только в мае 2003 года были вынуждены отстранить от должностей 1710 человек из духовенства — значит, проблема не в одиночках. При таких масштабах террористическая проповедь — это уже болезнь всего исламского сообщества.

В итальянской газете «La Stampa» об этом с горечью писал мусульманин Ибрахим Рефат: «Эхо бесланской трагедии едва доходит до арабского мира. Его почти не слышно. Известие об ужасающем количестве жертв ушло с первых полос газет и занимает лишь второе место в выпусках новостей после традиционных сюжетов о церемониях в королевских дворцах. Вопреки тому, что происходит в Европе, события, как эта бойня в Беслане, не очень будоражат сознание масс. Конечно, были кое-какие критические выступления, например шейха Аль-Азхара, лидера суннитов, который в пятницу обвинил террористов в том, что они используют ислам в качестве прикрытия. И все же исламские теологи в последние дни больше были заняты изданием фетв на тему: можно или нельзя убивать западных заложников в Ираке. В арабском и исламском мире большинство по-прежнему отказывается задуматься и проанализировать произошедшее. Единственным интеллектуалом, который порвал круговую поруку, был директор телеканала «Al Arabiya» Абдель Рахман ар-Рашед. В статье в издающейся в Лондоне арабской газете «Al-Sharq al-Awsat» он выступил с повинной:

«Давайте скажем горькую правду: все террористы в мире — мусульмане. Мы, мусульмане, не сможем обелить наш имидж, если не признаем этот постыдный факт».

Однако, как пишет Ибрахим Рефат, такие слова уходят в пустоту, потому что арабские лидеры, так же как исламское духовенство и сами интеллектуалы, не желают признавать, что зло заключается в фанатизме, который разъедает арабское общество. Элита, до сих пор отрицающая, что 11 сентября устроили арабы, не может этого сделать. И, следовательно, не признают это и простые обыватели ближневосточных городов, свыкшиеся с проявлениями насилия, которое налагает отпечаток на их повседневную жизнь. Разум этих людей уже пропитан бредовыми речами имамов, которые призывают отвергнуть «другого», немусульманина, называя его просто «неверный», «кафир». А ближневосточные СМИ, включая государственные, в свою очередь, способствовали расширению масштабов этого этноцентризма, изображая злоключения арабов и мусульман как единственную форму несправедливости на этой земле. По их мнению, свидетельствует Ибрахим Рефат, жертвы живут только в Палестине, Ираке, Кашмире, Чечне. А палачи, подстрекаемые «сионистами», живут только на Западе.

Не стоит забывать о том, что среди детей, погибших в бесланской школе, было немало мусульман. Оттого и на «школьном кладбище» соседствуют кресты и столбы. С точки зрения террористов? бесланские дети были плохими мусульманами — не-ваххабитами (ваххабизм объявлет «неверными» мусульман иных толков).

Фанатизм и нечувствие к чужой беде — болезнь исламского мира. Но от этой их болезни больно становится нам, их соседям по планете (да уже и по улице). Поэтому и приходится нам пробуждать чувство сопричастности, вины и ответственности в мусульманах. Не в терроризме виноват ислам, а в том, что недостаточно яростно защищает свою святыню — Коран — от фанатичных перетолкований. И еще одна вина исламского мира в том, что он позволяет использовать себя.

Силы, равно ненавидящие и мусульман и христиан, пробуют стравить нас друг с другом. Наш президент уже произнес это слово: «война». А на войне, как известно, не бывает атеистов. И может быть теперь, в военных условиях, Россия все же поймет необходимость обретения веры.

---