Статьи

Обсуждение документов Межсоборного присутствия

30.11.2011

Продолжаем обсуждение проектов документов по церковнославянскому языку и научному переизданию Триодей, начатое в № 7 «Приморского благовеста». (Ознакомиться с проектами можно на сайте Межсоборного присутствия http://msobor.ru/). В этом номере предлагаем вниманию читателей мнение преподавателя Владивостокского духовного училища и кафедры теологии и религиоведения ДВФУ Дениса Владимировича Гордеева.

- Считаю, что необходимо произвести замену в богослужебных (гимнографических) текстах малопонятных слов церковнославянского языка на синонимы, которые можем найти в том же, нам дорогом, церковнославянском языке.

За тринадцать лет послушания в церковном хоре мне и моим коллегам неоднократно попадались в тропарях и стихирах слова, которые даже мы, люди с университетским и духовным образованием, не могли сразу понять.

Для того чтобы уяснить незнакомое слово или выражение, мы во время репетиции периодически заглядываем в словарь церковнославянского языка, ведь без этого - текст просто неясен. А если смысла слов не могут постичь даже певчие, тогда каким образом донести его во время службы молящимся?

Приведу только два примера. В седальне по 3-й песни Канона в службе святого благоверного князя Романа, Угличского чудотворца, встречается фраза «…и избавляет от недуг различных приричущих к нему…». Если бы не сноска внизу страницы Минеи, то слово «приричущих» малопонятно, оно переводится как «прибегающих». Если чтец пожелает, то он может заменить слова во время чтения текста на службе, а если нет, то фрагмент текста седальна остается практически непонятен! Слова «прибегаем, прибегающие» часто встречаются в текстах, которые мы слышим в храме или читаем дома. Жизненно ли необходимо слово «приричущих» в этом тексте? Есть и другой момент, который делает этот фрагмент малопонятным: текст прозвучит на службе один раз, и, естественно, мало кто из слушающих сразу же поймет его смысл.

Второй пример. В этой же службе, в первом тропаре второго канона седьмой песни, встречается фраза «Обыдоша, яко пчелы сот, страстей прилоги смиренную мою душу, и душетленными сластьми, яко остны, отвсюду бодом есмь…». Рассматривая эту фразу тропаря канона, мы можем понять, что страсти постоянно нам посылают прилоги (умственные приглашения человеку, чтобы он начал думать о грехе). Но дальше смысл текста снова ускользает при встрече фразы «яко остны, отвсюду бодом есмь», слова во фразе переводятся следующим образом: «как рогами, бодаемый». И только теперь, узнав перевод, мы можем понять первую половину тропаря: «Подошли (окружили), как пчелы соты, страстей прилоги смиренную мою душу, и душетленными сластьми, как рогами бодают меня…». И снова вопрос: неужели жизненно необходимы здесь слова «остны» и «бодом»? И таких слов и фраз в текстах служб Миней, Триодей и Октоиха много.

Как смогли убедиться, замена подобных выражений, на наш взгляд, не меняет смысла текста и не несет угрозы догматического искажения православного вероучения!

Другое дело, когда мы встречаем текст в честь Богоматери, где гимнограф именует Ее - Горой, Купиной, Лествицей и т.д. «Радуйся горо, радуйся купино …». Перевод слов «горо, купино, лествице» в тексте, как мне кажется, ничего не даст, если мы не знаем прообразы Ветхого Завета о Божией Матери. Единственный выход в этом случае – углублять свои знания Священного Писания.

---