Статьи

Мотопробег «Отцы России за многодетную семью» завершился в столице

06.10.2014

Всё позади — акция состоялась, путь исчерпан. «Нулевой километр» возле Кремля остановил обратный отсчёт пятнадцати тысячам пройденных, а пережитое за почти два месяца пути от Владивостока до Москвы вдруг обернулось прошлым. Позади — города и села, где был начат важный разговор о семье, отцах, детях. Как это было? Рассказывает Андрей Коченов, руководитель Красноярского филиала Фонда Андрея Первозванного и глава Клуба сибирских мотоциклистов имени Димитрия Донского.

есмотря на то, что мы все устали, главное ощущение, о котором я хочу сейчас рассказать, — это радость, которая дорогого стоит. Я как будто бы влюбился. Влюбился в первый раз и очень сильно. А влюбился я в Россию. Потому что когда мы выехали из Владивостока, я и представить себе не мог, что впереди столько удивительного и необыкновенного. Какие места, какую красоту даровал нам Господь! Дальний Восток, Байкал, Сибирь, Урал… это потрясающие места. Знаю, что говорю, потому что я многое повидал: красивее этих мест нет ничего на свете.

И когда мы миновали Уральские горы и выехали на равнину, у меня началось что-то вроде фобии: мне не хватало гор, высоты, простора, особенно когда стали «сжимать кольцом» деревни, посёлки и города. И тогда я понял, кто такие сибиряки, — это вольные люди, которые жить не могут без просторов, тайги, горных вершин, рек.

А за Уральскими горами я смог прочувствовать необыкновенное величие нашей страны, соприкоснуться с началом нашей истории. Вот ты стоишь в храме, а 650 лет назад на этом же месте венчался Дмитрий Донской. Вот она, история. Вот оно, величие. Вот она, наша необыкновенная страна.

Я вообще очень воодушевился после поездки. Эта поездка дала мне силы невероятные, потому что я увидел, в том числе среди молодежи, абсолютно адекватных, здоровых, светлых людей. Нормальное будущее России! Причём мы общались не только на подготовленных площадках, куда привозили таких, знаете, ухоженных, хорошо подготовленных слушателей. Нет. Мы заезжали в деревни и вообще встречали случайных людей, проводили абсолютно незапланированные встречи.

И я хочу сказать — не все так плохо. Есть еще здоровые силы, с помощью которых можно в дальнейшем воссоздавать институт отцовства, поднимать авторитет мужчины и отца.

Разумеется, произошла некая трансформация ценностей — духовных, нравственных — тех самых, на которых всегда базировалась семья России. Например, для одной из форм сожительства, блуда, молодёжь придумала себе формулировку «гражданский брак» (причём сама формулировка абсурдна, ведь «гражданский» — значит зарегистрированный в загсе, а не вообще нигде!). Понятно, что таким образом молодые люди снимают с себя моральную, нравственную ответственность, вернее, не желают её вовсе брать на себя.

Но когда мы с ребятами начинали говорить, что такое настоящая семья, каковы правила её построения, раскрывали тысячелетнюю историю России, приводили в пример не только исторических персонажей, но рассказывали о собственных семьях и семьях священников, — где всё в порядке: никаких разводов, много детей, возможно, эти семьи не самые богатые, но самые счастливые, — ребята начинали задумываться.

Я не пророк и не прорицатель, чтобы точно подсчитать, скольких из наших собеседников мы привлекли в будущем в стан многодетных отцов. Но я рад тому, что мы всегда видели перед собой живые глаза, ни разу не было спящих в зале, даже когда проводили встречи в воинских частях, а ведь в армии спят обычно на подобных мероприятиях. Люди внимательно слушали нас!

И вот когда к нам подходили студенты, солдаты, взрослые мужики, жали руки и делились: «Ребят, вы нам просто дали глоток живой воды, открыли глаза!» — это незабываемо.

Или вот один парень подошёл и сказал: «Вы знаете, я себя таким счастливым никогда не чувствовал». Я спрашиваю, да чем же мы тебя таким осчастливили-то? А он: «Я только сейчас понял, какое счастье, что я родился мужчиной и могу быть таким же, как люди, о которых вы сейчас рассказывали». А рассказывали мы о великих — Дмитрии Донском, Александре Невском — и многих других исторических примерах. Но и о своих современниках, конечно.

Впрочем, и сама форма подачи была безошибочна, чтобы молодые люди нас услышали. Это неформальный подход, неформальный разговор — открытый, прямой, откровенный.

Кстати, нас часто спрашивают: как это — байк и семья? Разве это может сочетаться?! Байкер — это же пиво, гулянки и всё такое прочее. Но в России любое попавшее извне зерно иначе прорастает. У России иной путь. Вот и мы уже не считаем себя западными байкерами, а считаем себя русскими мотоциклистами. У нас формируются свои традиции. Они далеки от изначальных байкерских и рокерских, где больше присутствует свобода греха. Мы же выбираем свободу от греха. Это, конечно, православные традиции — о них мы и рассказываем молодежи. И молодёжь начинает это слышать.

По материалам журнала «Батя»

---