Две памятные даты в истории открытия Владивостокской епархии

Епископ Иннокентий (Ерохин В. В.), канд. ист. н., канд. богословия

В статье рассматривается вопрос о том, какую историческую дату можно принимать как день рождения Владивостокской епархии.

Как только в 1860 г. Уссурийский край официально вошел в состав России, руководство церковной жизнью в Приморье стал осуществлять благочинный из Николаевска,  где  разместился центр новообразованной Приморской области[i]. Спустя несколько лет в южной части региона был выделен отдельный благочиннический округ, чему способствовала его удаленность от епархиального центра – г. Благовещенска[ii]. Южно-Уссурийское благочиние в неизменном виде просуществовало достаточно долго – около 20 лет, при нескольких камчатских епископах: Иннокентии (Вениаминове), Вениамине (Благонравове), Павле (Попове), Мартиниане (Муратовском)[iii].

В эти годы впервые стал подниматься вопрос о необходимости разукрупнении епархий на Дальнем Востоке. Поскольку практика показала, что Благовещенский архиерей больше чем один раз в год не мог приезжать в Приморье. Это не противоречило требованиям Духовного регламента, но не способствовало ускорению развития православной церкви в регионе. Еще более сложно обстояли дела с управляемостью Камчаткой. Так, епископ Вениамин (Благонравов) сообщал в столицу, что из Благовещенска легче управлять церквами в Грузии и Бессарабии, потому что туда можно было без затруднения съездить за полгода, а для поездки на Камчатку требовался год, для почтовой переписки  – 2 года[iv]. Потому в 1870-е гг. епископы начали дискуссию о разделении огромной по размерам Камчатской епархии сначала между собой, а затем в отчетах в Синод. Епископ Мартиниан (Муратовский) в 1883 г. внес письменное предложение учредить в Петропавловске викариатство, но Синод оставил это представление без последствий.

На фоне остроты с управлением на Камчатке ситуация в Уссурийском крае некоторое время не вызывала беспокойства. Однако здесь с 1883 г. начался значительный рост численности прихожан, так как государство стало осуществлять переселение морским путем из Одессы во Владивосток, активизировав в целом колонизационную политику. Заметно увеличилось основание новых селений, что в свою очередь ставило проблему открытия приходов. С 1883 по 1893 гг. в Южно-Уссурийском крае было создано 142 населенных пункта, хотя до этого времени данный район был малонаселенным, в то время как в Амурской области за тот же период появилось только 45 новых селений[v]. Если в первые двадцать лет переселения в регионе проживало около 10000 православных жителей, то только за пять лет, к 1885 г., их численность увеличилась более чем в 2 раза и составила около 22 000, а еще через четыре года колебалась в пределах 46000 человек[vi]. Переселение естественно создало некоторую пестроту среди паствы, так как сюда прибывали представители  из разных мест России – в основном уральских, сибирских, но в большей степени из украинских губерний[vii]. В этническом составе переселенцев выходцы из украинских губерний, отличавшиеся большей религиозностью, составили в общей массе приезжавших 75,5 % населения. В целом к концу XIX в. около 20 % жителей Приморской области были украинцами.

В связи с такими существенными изменениями в численности православного населения края с целью улучшения управления вновь создаваемыми приходами епископ Камчатский Гурий (Буртасовский) благословил образование в Приморье трех благочинний – Южно-Уссурийского с центром в с. Никольское, Владивостокского с центром во Владивостоке и Ханкайского с центром в с. Камень-Рыболов[viii].

Наконец, с начала 1890-х гг. вопросы развития церковных институтов в крае в своих отчетах в С.-Петербург стали затрагивать приамурские генерал-губернаторы[ix], которые также побуждали высказаться по этим вопросам и церковное священноначалие.

Можно выделить несколько причин обращения к этой теме светских и духовных властей. Во-первых, массовая миграция населения и принесенная вместе с нею пестрота местных традиций делала необходимым  развитие своевременной работы с переселенцами. Во-вторых, предстояло решать вопросы инкорпорирования в местную жизнь нехристианского населения Приамурья и Уссурийского края (китайцев, корейцев, нанайцев и др.). В-третьих, предполагалось правильно канонически организовать церковную жизнь в регионе, создав кафедру во Владивостоке.

Так, владыка Гурий, отвечая на вопрос о разукрупнении Камчатской епархии, писал: «Отсутствие в Петропавловске интеллигентного общества, разобщенность, безжизненность, и разные неудобства подавляют дух и убивают нравственно даже семейных светских чиновников, а потому назначение резиденции викария в Петропавловске встречает серьезные возражения. <…> Чрезвычайно быстрое развитие жизни во Владивостоке и во всем Южно-Уссурийском крае заставляет всех желать постоянного пребывания здесь епископа»[x]. Считалось, что из Владивостока архиерей ежегодно мог бы отправляться на судах в северные районы. Кроме того, принималось во внимание то, что здесь разместилось областное управление и резиденция военного губернатора. Таким образом, с 1889 г. военный и портовый город на побережье Японского моря стал рассматриваться как возможный центр нахождения епископской кафедры.

[xi]В середине 1890-х гг. епископ Камчатский и Благовещенский  Макарий (Дарский) создал в Уссурийском крае дополнительно еще 2 благочиннических округа в связи с быстрым увеличением населения. С другой стороны, возникшие проблемы со строительством храмов указали, что благочинные не были готовы к их решению, из-за чего в регион был направлен с особыми полномочиями представитель Благовещенского епископа – о. Михаил Кессельман[xii]. Одновременно архиерей однозначно поддержал вопрос о необходимости реорганизации всей Камчатской епархии[xiii].

Однако позиция преосвященных епископов в отношении создания новой епархии находила не слишком много сторонников в Санкт-Петербурге. Нужен был посредник между церковью и государством, который смог бы обратить внимание на проблему гражданских и духовных властей в столице. Эту функцию выполнил Приамурский генерал-губернатор С. М. Духовской, который в своих ежегодных отчетах императору Николаю II и в письмах к обер-прокурору Святейшего Синода К. П. Победоносцеву настойчиво разъяснял важность скорейшего открытия во Владивостоке архиерейской кафедры[xiv]. Одной из причин в необходимости этого шага генерал-губернатор откровенно называл недостаточное развитие церковной жизни на юге Уссурийского края. Он сообщал: «Прибыв во Владивосток (прим.: письмо датировано 4 июня 1894 г.), я застал именно то, что ожидал по имевшимся у меня сведениям: вместо высоко поднятого в этой русской столице на Тихом океане православного знамени, я нашел лишь весьма слабое его представительство, слабое не качеством лиц, а ничтожным составом, бессильным для проявления себя среди жителей, кои под влиянием условий портового города еще менее религиозны, чем все малорелигиозные сибиряки».  К этому губернатор добавил еще  один аргумент: он считал, что во Владивостоке  должен быть епископ с целью повышения статуса города, как конечного пункта Сибирской железной дороги, откуда Православие будет иметь возможность распространения по всему Востоку и вообще на Тихом океане. В связи с этим С. М. Духовской пригласил епископа Токийского Николая (Касаткина) возглавить планировавшуюся к открытию новую кафедру, но понятно, что эта идея шла вразрез с необходимостью самостоятельного развития Японской православной миссии.

В центре империи просьба Приамурского генерал-губернатора вызвала различные отклики. Святейший Синод при поддержке обер-прокурора К. П. Победоносцева начал разработку  постановления о разделении Камчатской епархии и учреждении во Владивостоке самостоятельного церковного округа с 1896 г. Однако министерство финансов возражало против дополнительного финансирования церкви в регионе. Под предлогом незначительного числа приходов во вновь открывавшейся епархии (их насчитывалось в целом 57), министерство не дало согласия на установление штатов для Благовещенской и Владивостокской духовных консисторий[xv]. Вполне возможно, что решающую роль в положительном решении вопроса сыграл новый император России Николай II. Ознакомившись с отчетом С. М. Духовского, он обратил внимание на проблему с епископом для Владивостока. В том месте документа, где губернатор указал, что во Владивостоке «православный крест должен бы стоять высоко и твердо», император сделал пометку, собственноручно подчеркнув эти слова, и написал на странице отчета резолюцию – «обязательно». В итоге 4 мая 1898 г. (Прим.: все даты приводятся по старому стилю) в соединенном присутствии Департаментов гражданских и духовных дел, законов и государственной экономии пришли к согласию относительно открытия новой архиерейской кафедры, и 4 июня того же года император Высочайшим указом учредил самостоятельную Владивостокскую епархию[xvi]. Вероятнее всего, что одним из факторов, повлиявшим на императора при принятии данного решения, оказались его личные впечатления от поездки на Восток в бытность наследником престола. Николай Александрович побывал во Владивостоке в 1891 г., проехал Уссурийский край, увидев собственными глазами духовные потребности его жителей[xvii].

В соответствии с указом императора  Камчатская епархия с 1 января 1899 г. разделялась на два новых округа: Благовещенскую и Владивостокскую епархии[xviii]. Территории, расположенные по всему течению р. Амур до Николаевска, рек Зеи, Буреи, Амгуни, по нижнему течению р. Уссури, а также морское побережье от залива св. Николая в Охотском море до Императорской гавани  в Татарском проливе оказались под управлением Благовещенского епископа. В состав Владивостокской епархии вошли приходы и церкви Владивостока и Южно-Уссурийского края, Камчатки и Чукотки, острова Сахалина и Командорских островов, а также Удская приходская церковь на мысе Чемункан и приписная к ней Аянская церковь.

 Выделяя Владивостокскую епархию, Синод ориентировался на рубежи Приморской области. Тем не менее, границы церковного округа были проведены не вполне рационально, что впоследствии создало определенные помехи в развитии церковной системы.

 Владивостокская епархия оказалась разбросанной на нескольких отдельных территориях, ничем не связанных друг с другом, отделенных на громадные, труднопреодолимые расстояния.  Так, прихожане храма п. Уда, ближе находившегося к Приамурью, зимой уходили в район рек Амгунь и Селемджа, т. е. в Благовещенскую епархию, а летом возвращались во Владивостокскую епархию[xix]. Для управления церквами на Камчатке, Владивостокский архиерей часто должен был направлять туда письменную корреспонденцию почтой, которая шла сухопутным путем через Благовещенск. В целом большую часть года все северные округа имели возможность регулярного транспортного сообщения с Якутском, где была отдельная епархия, нежели с Владивостоком, откуда с Камчаткой поддерживалось морское сообщение три-четыре летних месяца в году. Одним словом, по объективным причинам открытие в южной части Уссурийского края епископской кафедры не улучшило управление камчатскими приходами[xx].

 Северная половина Уссурийского края, находившаяся в составе Приморской области,  оказалась в подчинении Благовещенского епископа. Но это  привело к неудобствам в деятельности управления Уссурийской железной дороги, располагавшегося в Никольск-Уссурийске, так как половина ведомственных железнодорожных церквей относилась к Владивостокской епархии, а половина – к Благовещенской. В связи с этим в январе 1901 г. Синод подчинил все храмы в полосе отчуждения Уссурийской железной дороги от станции Владивосток до станции Хабаровск ведению Владивостокского епархиального начальства. Однако это вызвало новую каноническую проблему: на территории Благовещенской епархии оказались храмы, подчинявшиеся другому епископу. С другой стороны, верующие из Северо-Уссурийского края должны были обращаться для решения своих проблем к отдаленному и малодоступному Благовещенскому епархиальному управлению. Несмотря на эти проблемы, развитие системы церковного управления в Южно-Уссурийском крае шло поступательно, тем более что здесь оно получило каноническую завершенность в лице правящего архиерея.

Указом Святейшего Синода от 5 января 1899 года епископом Владивостокским и Камчатским был назначен преосвященный владыка Евсевий (в миру Евгений Иванович Никольский), бывший Благовещенский. Первый Владивостокский архиерей прибыл в кафедральный город в феврале 1899 г. Духовная  консистория начала работу 21 марта 1899 г., что означало фактическое открытие епархии[xxi]. Эта дата впоследствии в досоветском периоде отмечалась как день рождения Владивостокской епархии.

Итак, дискуссия о создании новой дальневосточной епископии продолжалась около 15 лет и окончательно завершилась в июне 1898 г. выходом Указа Государя. При этом непосредственное начало деятельности епархии состоялось спустя девять месяцев, в 1899 г.