Молодежное приложение

Почему изучение закона Божия проходит вхолостую?

16.05.2007

За минувшие десятилетия из стен православных гимназий и воскресных школ выпущено не одно поколение: все ли они ныне в Церкви? Увы... В чем причина отпадений? Прежде всего, конечно, в свободе. Невольник не богомольник: и Адам отпал от Создателя. Но только ли «удобопреклонность ко злу» повинна в том, что дети, взрослея, уходят из Церкви? Нет ли здесь и наших педагогических просчетов?

Уже не раз говорилось о том, что простое переиздание дореволюционных пособий, равно как и катехизисов, созданных в русском зарубежье, не отвечает задачам современности. При этом обычно ссылаются на то, что устарел язык, изменилась образная система, принципы подачи материала. Но ведь это талантливые книги, созданные в эпоху расцвета империи. Наши прапрадеды выросли на них. Что же изменилось? Почему простое изучение Закона Божия больше не приносит тех плодов, на которые рассчитывали его авторы? Похоже, что другими стали дети. Не в плане культуры, нет, — в церковности.

Если до большевистского переворота (или вне сферы его действия - в эмиграции) ребенок приходил в школу, будучи уже крещеным, с рождения живя благодатной церковной жизнью, имея опыт молитвы и участия в таинствах, и образование давало ему возможность выразить этот опыт в словах, понять взаимосвязь библейской истории, догматов Христовой веры и той духовной силы, которой исполнена жизнь Церкви, то теперь в большинстве случаев приходят дети, у которых нет этого жизненного опыта, и для них само обучение становится пространством воцерковления; но это уже совсем иная ситуация, и здесь возможны особые соблазны. Если до революции ребенок осмыслял то, что было ему уже дано, то ныне он, скорее, авансом получает информацию о духовной жизни, будучи практически непричастен к ней или находясь в самом начале пути.

В результате, выучив десяток молитв и азы веры, подросток считает себя православным. Формально так оно и есть. Но реально это вызубривание зачастую никак не соотнесено с его внутренним миром. Такова установка светской школы: чтобы быть отличником, надо знать физику, биологию, литературу и т.д. на пять. Но знать и быть — разные вещи. Тем самым и родители, и дети нередко играют в одну игру: первые считают, что ребенок в воскресной школе или гимназии воцерковляется, вторые — что их воцерковляют. Но себя самого в этих предметах ребенок не находит. Про него здесь речь не идет.

То же самое мы наблюдали и в БПС: подросток сдает молитвы, основы веры, полагая, что именно в зачете весь смысл происходящего. А потом совершает какой-либо «неблаговидный поступок . Он получает образование «для них» - для взрослых. Чтобы «они» были довольны, и ты имел репутацию приличного человека. Когда же приходит искушение, когда надо принимать решение, делать выбор, все внешнее, включая и знания о православии, отходит в сторону, а внутренней опоры у подростка нет. И он уходит из Церкви.

Безусловно, формализация веры может быть связана и с тем, что она стала предметом изучения. Обычная проблема семинарий, гимназий, православных вузов: “обвыкание” порождает цинизм. Но здесь может помочь только одно - подлинность благочестия преподавательского корпуса. К методике это напрямую не относится.

Что делать?

Приступая к преподаванию Закона Божия, я провел своеобразный мониторинг: спрашивал выпускников православной гимназии о том, что же осталось у них в памяти после четырех-пяти лет обучения. Ответ был один: практически ничего, кроме... И вот здесь самое необычное - аскетика. Казалось бы, самая отвлеченная дисциплина (достаточно раскрыть объемистый том профессора С.М. Зарина «Аскетизм...», чтобы убедиться в этом), и вдруг именно рассказ о хождении души пред Богом оказался востребован сознанием подростка. Правда, в той гимназии читали не Зарина, а «Добротолюбие». Священник отобрал главы и показал на примере, как действуют страсти и как с ними бороться.

Учитывая этот опыт, мы взяли за основу «Поучения аввы Дорофея» - результат был тот же. Материал Закона Божия подростки продолжали усваивать согласно программе, а вот над вопросами к «Поучениям» думали всерьез, спорили, обсуждали, причем включались даже самые ленивые.

Подростковый возраст - это время, когда ребенок ищет самостоятельности, взрослые для него уже не авторитет. Но это отнюдь не поиск свободы самой по себе, это поиск смысла. Любой поступок должен быть осознан. Отсюда - бесплодность голых императивов «надо» и «нельзя», даже если они восходят к библейскому Откровению. Отсюда юношеские бунты, утрата веры, подростковый нигилизм, которые в этом возрасте мы встретим не только у наших детей, но и у таких корифеев религиозной мысли прошлого века, как Владимир Соловьев и князь Сергей Трубецкой.

Юность - это время, когда человек во всем идет до конца. Поэтому в неверующих семьях стали реальностью подростковые суициды. Та пошлость, которую демонстрирует MTV, это не человеческое существование, так жить человеку нельзя, так безобразничают только обезьяны в клетке, но иначе жить подростка не научили, и самоубийство для него - это протест, отказ от той роли юного гедониста, которую ему навязывают масс-медиа.

С другой стороны, двенадцать лет — символический возраст, это время, когда человек делает жизненный выбор. В этом возрасте сонм православных святых, среди которых достаточно назвать имя преподобного Макария Унженского, избирает путь иноческого подвига. В этом возрасте Отрок Иисус отделяется от Своей Матери и Иосифа, остается в Иерусалиме в храме Своего небесного Отца и собеседует с иудейскими учителями (см. Лк 2:41-52). Поэтому, как представляется, это время, когда подросток готов и хочет услышать о главном - о той битве, на которую в таинстве Крещения благословляет Церковь нового воина Христова.

Помимо «Поучений» аввы Дорофея, мы внесли в курс основ православия отдельные главы «Древнего патерика». Аскетика в разумных пределах уместна в учебном процессе. Так, «Поучения» изучают в старших классах ряда православных гимназий Москвы.

Во всяком случае, в эпоху глобальной дехристианизации опыт ранней Церкви не будет излишен. Подвигу есть место в жизни. Подростку нужны задачи на вырост. Православие перестает быть сводом правил. Опыт древних отцов-подвижников позволяет разглядеть Небо за серыми буднями и наполняет высшим смыслом обыденность.

 

---